Диагностический центр - в советское время на самом деле мирового уровня, сейчас - просто единственный работающий; переполнен - не то слово. На улице под 40, длинная очередь в регистратуру (но вы дочитайте, это хорошая история), в коридорах - жара, как в домне, пахнет потом, болезнью, кто-то кашляет, кто-то ругается из-за очереди, кто-то плачет. Стульев мало, я сижу на корточках, прислонившись спиной к стене: я пришел на прием, чтобы дать взятку врачу и уговорить его придти после работы на дом к матери моего друга (она не ходит совсем). Это нельзя, но там многие врачи берут взятки, хотя внизу написано "оплата услуг в кабинетах категорически запрещена".
Из-за двери высовывается пациентка, громко шепчет по-киргизски группе поддержки в коридоре: "Дайте сто сом!": это не много, примерно 2.5 доллара; значит, "мой" врач "берет". Согласился сразу, покосился, как я записываю время и место в дорогой КПК и про деньги сказал: "Договоримся". Вчерашний студент, лет, наверное, 20-23, я, было, подумал: кореец, но имя татарское, не знаю. На встречу пришел пешком: полчаса по 30-ти с лишним градусной жаре, хотя маршрутка стоит копейки, пакет полиэтиленовый в руках, молча за мной от остановки до дома. Другого специалиста сейчас нет: настоящих врачей этой специальности всего два на всю страну - лето, оба в отпуске.
Долго и тщательно осматривал больную, потом слушал - 40 минут по часам. Она начала со своего трудового стажа (сколько лет - много – и все старшей медсестрой), последовательно перечисляла симптомы, лекарства, поминутно требовала подтверждения внимания или совета, потом перебивала и очень жаловалась. Мальчик делал пометки, кивал, отвечал, советовал, жалел. Больная устала и стала задыхаться, в возникшей паузе он внятно объяснил, что нужно делать, куда идти, какие анализы. Объяснил дважды - отдельно ей и мне, записал назначения. Собирал свой полиэтиленовый пакет, пожелал выздоравливать и откланялся. В коридоре я спросил про деньги.
- Что вы, какие деньги – ответил удивленно - я что, по-вашему, ничего не понимаю? И вышел за дверь.
Этот мальчик в ходит дешевых джинсах, он вырос в страшное и злое время и берет взятки у пациентов на работе. Он шел после этой работы пешком - по жаре, а потом битый час слушал, как задыхающаяся женщина перечисляет совершенно ненужные для диагноза давно минувшие болячки, он видел, что деньги у меня есть. Но он, мальчишка - врач, и абсолютно точно знает: нельзя брать денег с пожилой медсестры. Ни копейки. Никогда.
Он все же взял у меня деньги. Взял 5 сомов. Столько в нашем городе стоит маршрутка: очень торопился.
Из-за двери высовывается пациентка, громко шепчет по-киргизски группе поддержки в коридоре: "Дайте сто сом!": это не много, примерно 2.5 доллара; значит, "мой" врач "берет". Согласился сразу, покосился, как я записываю время и место в дорогой КПК и про деньги сказал: "Договоримся". Вчерашний студент, лет, наверное, 20-23, я, было, подумал: кореец, но имя татарское, не знаю. На встречу пришел пешком: полчаса по 30-ти с лишним градусной жаре, хотя маршрутка стоит копейки, пакет полиэтиленовый в руках, молча за мной от остановки до дома. Другого специалиста сейчас нет: настоящих врачей этой специальности всего два на всю страну - лето, оба в отпуске.
Долго и тщательно осматривал больную, потом слушал - 40 минут по часам. Она начала со своего трудового стажа (сколько лет - много – и все старшей медсестрой), последовательно перечисляла симптомы, лекарства, поминутно требовала подтверждения внимания или совета, потом перебивала и очень жаловалась. Мальчик делал пометки, кивал, отвечал, советовал, жалел. Больная устала и стала задыхаться, в возникшей паузе он внятно объяснил, что нужно делать, куда идти, какие анализы. Объяснил дважды - отдельно ей и мне, записал назначения. Собирал свой полиэтиленовый пакет, пожелал выздоравливать и откланялся. В коридоре я спросил про деньги.
- Что вы, какие деньги – ответил удивленно - я что, по-вашему, ничего не понимаю? И вышел за дверь.
Этот мальчик в ходит дешевых джинсах, он вырос в страшное и злое время и берет взятки у пациентов на работе. Он шел после этой работы пешком - по жаре, а потом битый час слушал, как задыхающаяся женщина перечисляет совершенно ненужные для диагноза давно минувшие болячки, он видел, что деньги у меня есть. Но он, мальчишка - врач, и абсолютно точно знает: нельзя брать денег с пожилой медсестры. Ни копейки. Никогда.
Он все же взял у меня деньги. Взял 5 сомов. Столько в нашем городе стоит маршрутка: очень торопился.