В этом журнале почти не бывает чужих фотографий — просто потому, что это мой журнал. В этот раз — все фотографии ниже сняты не мной. И еще исключение: я редко публикую фотографии моей персоны, причина проста, как репка: я ужасен на фотографиях; этим постом я компенсирую все прошедшие годы. Все фотографии ниже (кроме одной) — Димы Лужанского. Дима — археолог (я мечтал об этом в средней школе, поэтому завидую Диме).
Первая пещера — совсем рядом с лагерем. Довольно большая, она кончается крохотной камерой в конце узкого прохода. Вертикально вверх от нее ведет извилистый проход; там слышно воду — примерно одну каплю в минуту.
У меня рекордно дурацкая стыковка рейсов, ждать долго. Если
Обнаружил в глубине холодильника зерна Jamaican Blue Mountain, купленные
Надо сказать, что кофе на самом деле отличный. Не то, чтобы настолько, сколько денег за него хотят, но все же. Меня смутил слабый запах зерен, но со вкусом все в порядке — полный, не резкий, и с запахом готового напитка все тоже отлично.
Если
На фестивале этим летом (кажется, не этим, а прошлым, неважно) я делал очередную попытку читать лекции по кофейной культуре. На практике это сводилось к гармоническому негласному договору: я варю хороший (на самом деле хороший кофе) для своих друзей и гостей фестиваля. За это друзья и гости покорно терпят мои разглагольствования на околокофейные темы. Джолда, самый внимательный к нам член команды фестиваля, попасть на эти посиделки не могла недели две — мешала та самая ежедневная внимательная суета во имя нашего комфорта. Поэтому, во время очередной посиделки-лекции, увидев Джолду, пробегающую мимо, подвинув прочих, я заставил ее сесть рядом, и сварил ее любимый «
Довершая приготовление Джолдиной порции кратким экскурсом в, я перевернул джезву. На пол. В смысле в песок, потому что мы сидели на песке.
Джолдины глаза надо было видеть — порция кофе, ожидаемая две недели, сваренная специально для нее быстро впитывается в песочек. Вдохновение небеса послали немедленно — пишу безо всякой гордости, ибо я был просто инструментом божественной справедливости, в планы который на сегодня вошло напоить Джолду кофе. Зрители внимали молча и дышали через раз; такого кофе я в жизни не варил, а имбирную карамель так и не смог повторить потом вовсе. Руки летали над приборами безошибочно и смело, когда кофе поднялся, от неблизких юрт пришло еще три человека — просто на запах.
Готовую чашку Джолда взяла двумя руками, хотя попробовать (а это было принято) никто не просил: было ясно, это — только для нее.
Я чувствовал опустошенность влюбленного после бурной ночи. Джолда тихонько пила кофе, все молчали с момента, когда перевернулась джезва. Нарушить тишину хватило духа только у Володи Марусича. Он посмотрел на Джолду и ее кофе, перевел глаза на кофейную лужу в песке и задумчиво заметил: «А мы, значит, две недели пили помои…»
По мне – самое интересное в сборниках “Фрам” – читать другие рассказы (а в этом – еще и рецепты). Нет, не так сказал, точнее – сказал невнятно. Вот, кофе, кофейный сборник, тема так мне близкая. Вот – рассказы – у каждого свой – многих хороших людей. У каждого (это очень банальное, но очень точное определение) – свой кофе, нет, точнее сказать другой кофе, другая история.
Кофе много для меня значит, признаюсь. Кофе – это очень интимно, на самом деле, не так, чтобы было легко и просто вещать на тему “я и кофе”. В маленьком варшавском кафе на два столика я видел, как бариста – пожилой еврей – варил, практически после закрытия, кофе для себя. Это другой кофе ребята, и дело не в том, что его нет в меню – просто, кофе – это очень интимно.
Нет, не объясню на ночь глядя. Лезут в голову глупости про слона, похожего на ствол дерева и веревку, но это не то совсем.
Кто-то любит арбуз, а кто-то свиной хрящик. Кто-то привязан к кофе – и чашка растворимого Nescafe начинает день, запускает мысли, дает оттаять. Кто-то привязан к кофе – и вручную растирает отобранные по размеру (вручную же) зерна, чтобы засыпать в медную джезву и залить водой точно нужной температуры, поставить на кварцевый песок. Вот он – обширнейший из мировых тайных орденов – его члены узнают друг-друга по блеску в глазах – после первой чашки.
Широко известный в узких кругах факт – на первом месте (по объему продаж) у человечества нефть. А на втором, будете смеяться – кофе.
Большое спасибо всем – и, отдельно – спасибо Максу Фраю.
Уже скоро выходит “Кофейная книга”, очень хочется прочитать. Меньше всего ожидал от себя, что туда попадет рассказ именно про декаф, так нежно мной нелюбимый (нелюбимый декаф, а не рассказ). Но в результате цепочки событий стало именно так. Забавно.
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
dysfunktionl в качестве средства посттравматической реабилитации прислала iPod; интересно, все обладатели старших моделей этой серии стремятся во чтобы ты ни стало забить полностью все 80Gb? И Из всех пряностей, что кладут в кофе, с кардамоном у меня самые сложные отношения. Он или c восхитительным простодушием выступает на первый план, совершенно затмевая кофе, или наоборот, присутствует блекло только в послевкусии. Пробовал и толченый, и в зернах, все одно.
Отношусь к нему с большим пиететом: «Люди и разбойники из Кардамона» – великая книга, в моем детстве кардамона на кухне не было, для меня он сначала сказка, потом – пряность.
http://blog.piterpen.net/2007/01/31/%d0%ba%d0%b0%d1%80%d0%b4%d0%b0%d0%bc%d0%be%d0%bd/
nurjamal, идеально подходит для кофе. Уверен, 
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
timeasmymeasure
